Вода в реке падала, обнажая неухоженные берега, и от этого усиливалось ощущение неустроенности и дискомфорта, портилось и без того плохое настроение. Сторожки, казалось, уснули, как бы подтверждая, что рыбы в воде нет.
Посмотрев в сторону моего соседа, лодка которого стояла чуть ниже, по его неподвижности понял, что клев пропал надолго. Я смотал лески и, убедившись, что наживка не тронута, поднял якорь, бросил его на носовку лодки и причалил к берегу. Сосед последовал моему примеру. Мы с ним знакомы уже несколько лет, ловим рыбу на одном и том же месте и, как правило, в одно и то те время. Правда, бывали дни, когда кого-нибудь из нас не было, но это были очень редкие случаи, да и причины были уважительные - болезнь или командировка.Мы прибывали к месту рыбалки в то время, когда любители утренних зорек уже возвращались домой.Клев обычно в середине дня хуже, чем в утренние часы, зато у нас было другое преимущество: в это время на реке ни одной лодки, тихо, никто не мешает.
А сами поклевки, если они случаются, всегда значительные, и главное - более памятные, хотя и редкие.Сочетая рыбалку с отдыхом, я люблю посидеть у костра, сварить на берегу уху, поговорить, если есть с кем, почитать, если один. Уговорить же моего знакомого сойти с лодки, посидеть у костра очень трудно, а в начале нашего знакомства было вообще невозможно.
И только потом, по мере того, как наше знакомство в течение многих лет окрепло, я приобрел в его лице хорошего собеседника и товарища. Да, если быть откровенным, он и теперь, как мне казалось, в такие минуты испытывал какое-то угрызение совести. Он не привык терять время специально на отдых. У него свой дом, сад, и там всегда уйма работы. И для него отдых заключался в перемене занятий. Эта черта характера у него идет еще от родительских истоков, семейных традиций, сложившихся в течение веков, от пионеров, начавших обшивать когда-то наш суровый край.
Лодка у него - "Казанка", старенькая, с таким же мотором, но ухоженная, чистенькая. Внутри все оклеено клеенкой, признаков грязи, масла, бензина и в помине пет. Все продумано: полочки, баночки, ящички. Ничего лишнего. Донки аккуратно связаны. Грузы - в отдельной баночке. Крючки и другое снаряжение - в коробочках, таких же аккуратненьких, маленьких. Сторожки тоже аккуратненькие такие, пользуется он ими уже много лет.
Поймав одного, двух лещей, он поднимал якорь, запускал мотор и уезжал домой. Ловил он столько, сколько нужно было сегодня к столу. Впрок он рыбу не ловил. Меня он убеждал, что полезна только свежая, речная рыба. Об озерной он вообще говорить не хотел. Я скептически улыбался поначалу, а потом незаметно стал сам придерживаться этого правила. Действительно, речная рыба по своим вкусовым качествам была выше озерной.Причалив вслед за мной к берегу, он бросил мне садок с рыбой. К этому моменту я уже собрал дрова, поставит треногу, набрал в котелок и чайник воды. Можно чистить рыбу. Эту, так сказать, подготовительную работу всегда выполнял я. А вот все остальное - от закладки рыбы в котел, снятия пены с кипящей поверхности, заправки пряностей, перца, лаврового листа, лука, помидоров, пшена - делал он. Это тема особого разговора. Скажу только, что всякий раз юшка ухи была прозрачной, как слеза, что бы он ни добавлял в котел. Рыбу он раскладывал в им же сделанные чашки, а уху разливал в кружки. Я пил ее, как вино, и она разогревало все тело. Пряный запах щекотал ноздри, и я начинал хвалить товарища. Он стеснялся, отнекивался и быстро переводил разговор на другую тему. Рассказывал, как он трудится на своем огороде, ухаживает за садом, работает.
Я слушал его, отвлекался, думал о своем. Его голос убаюкивал меня, и я радовался, что случаи помог мне познакомиться с хорошим человеком, общаясь с которым, приобретаешь какое-то душевное спокойствие и лишний раз убеждаешься, что жизнь хороша, что край наш прекрасен и мы сами должны его украшать и оберегать и держаться за жизнь, не предаваясь хандре и скепсису.
Голос товарища звучат все тише, и на какой-то миг я потерял его совсем, а он, понимая, что мои мысли где-то далеко, замолчал. Установилась та прекрасная тишина, которая снимает с человеческого организма последствия всех так называемых стрессов и которая стала недоступна большинству нашего народа, запрятавшемуся в клетках своих квартир в домах, взметнувшихся высоко в небо, как бы специально придуманных для того, чтобы оторвать людей от земли.
Очнулся я от резкого звука, как будто чем-то плоским ударили по воде. Буквально в пятнадцати метрах от берега взметнулась вверх огромная щука. Я только успел выкрикнуть:
- Смотри!
Мы оба привстали на колени. Щука как бы зависла в воздухе, параллельно водной глади, и как-то медленно опустилась. В тот момент, когда она коснулась воды, сделала повторный прыжок.
- Ну, дает, - вырвалось у меня.
Когда рыба скрылась, я долго еще наблюдал за кругами на воде. Размеры щуки меня поразили.
- Надо же, кому-то повезет, - сказал я, пытаясь представить нечто похожее у себя на крючке.
- Не повезет, - ответил мне товарищ. - Она умирать пошла.
- Откуда ты знаешь? - возразил я.
- Дед рассказывал.
- Это же вековая щука. - Точно умирать пошла, - продолжал он.
- Осетр, когда на крючок садиться, делает свечу, а щука - перед смертью. Это все здешние старшей знают. Я в детстве об этом слышал неоднократно.
Товарищ родился и вырос в Пологом Займище, потом переехал во Владимировну и повадки рыб местных водоемов знает хорошо. Но я воспринял эти сведения, как очередную рыбацкую байку, и долго еще вглядывался в то место реки, где, как мне казалось, все еще расходились круги, надеясь, что эта огромная рыбина хотя бы еще на секунду покажется из воды, чтобы я убедился, что не оскудели водоемы в наших местах.Через некоторое время мы стояли каждый на своем месте на середине реки. Когда товарищ поймал несколько лещей, снялся с якоря, помахал мне рукой и уехал.
Я же стал собираться домой, когда лучи солнца скользили по вершинам деревьев, а моторки одна за другой шли куда-то вверх. Рыбаки спешили попасть на вечернюю зорьку. Я поднял якорь, лодка медленно пошла по течению, а сам начал укладывать снасти, наводить порядок. Эта работа мне всегда доставляет удовольствие, особенно после удачной рыбалки. При этом под "удачной" я понимаю не количество пойманной рыбы, а необычность самой рыбалки, или пойманную крупную "особь", или что-нибудь такое, что потом можно кому-нибудь рассказать, а потом услышать самому от совершенно незнакомых людей, да еще и с добавлением, и страстями, как это только и может быть у настоящих охотников и рыбаков.Увлекшись наведением порядка, не заметил, как меня вынесло течением к противоположному берегу к излучине, в которой соединяются Ахтуба и Владимировна.
Рядом на берегу стояла небольшая группа людей. В стороне от них качались три лодки. Еще издалека понял, что люди чем-то встревожены. Присмотревшись, увидел, что у их ног лежит что-то огромное, белое.
"Несчастье!", - кольнуло где-то у меня внутри. Я всегда как-то побаивался всех происшествий на воде, а вид утопленников угнетает меня беспредельно. Но лодка уже была почти рядом, и мне ничего не оставалось, как причалить к берегу. "Вдруг нужна какая-нибудь помощь?", - подумал я. Каково же было мое удивление, когда у ног собравшихся увидел огромную щуку. Отточенность формы и изящество линий ее тела говорили, скорей, о какой-то мудрости и легкости, несмотря на размеры, чем о чем-то хищном и жестоком, а сами размеры поражали воображение.
- Кто счастливец? - обратился я ко всем.
- Да никто, - ответила мне бойкая женщина. - Дохлая. Гады, все скоро отравят, - выругалась она.
- Обнаружили ее вот здесь, она буквально вынырнула перед лодкой. Мне даже показалось, что она была еще живая, - пояснял мне парень. - Ну, а когда мы прижали ее к берегу, оказалась без признаков жизни. Вот стоим и думаем, что с ней делать, - как бы спрашивал у меня совета парень.
Я обошел вокруг и обратил внимание па ее огромный глаз, светлый, чистый. Наклонясь, я вытянутыми руками попытался измерить ее длину. Рук не хватало. - Да что вы мучаетесь, - произнес пожилой мужчина.
- Сейчас измерим точно. Он подошел к одной из стоящих лодок и через минуту вернулся со складным метром. Вытянув его, он посмотрел на конец и быстро пробежал по телу рыбы,
перекладывая метр от головы к хвосту, и обратно.
- Метр семьдесят три сантиметра, голубушка, - восхищенно произнес он, зажимая пальцем кусочек метра в три сантиметра.
- Килограммов тридцать, - прикинул я вслух.
- Нет, побольше, - возразил мне парень, первым увидевший рыбу в воде, и как бы в подтверждение, он взял ее за хвост и попытался поднять.
- Все сорок. - сказал он, бросив хвост и отряхивая руки от песка.
Я одел очки и тщательно осмотрел тело рыбы. Никаких ссадин, царапин, ран я не заметил. Кожа, если можно так выразиться, была чистая и гладкая, чешуя блестящая. Никакого там мха, ракушек и прочего на ее теле не было, только в районе головы пошевеливались какие-то пиявочки.
Я поделился своими соображениями с присутствующими. На что все та же женщина ответила:
- Да это же ежу ясно, когда рыба умирает, все паразиты, живущие на ней, покидают ее.
А может быть, ото действительно так, но об этом я никогда раньше не слыхал и, и к своему сожалению, нигде не читал.
- Ну что будем делать, мужики, с этим чудом природы? - глухим голосом произнес старик, молча стоявший рядом все это время.
- Давайте закопаем, - предложил он.
- Да нет, - возразила женщина. - Давайте бросим ее в воду, пусть плавает, а вдруг оживет улыбнулась она.
Все согласились и дружно наклонились. Кто руками, кто веслом, толкали щуку в воду.
- Да, хороша красавица, - говорил кто-то, толкая рыбу.
- Вот как бывает в жизни. Росла, росла и никому не досталась, - Жаль.
"Действительно, жаль" - подумал я и вспомнил товарища. "Неужели это та, что совершала прыжки несколько часов назад. Неужели он прав?".
Я как-то заметался и на мгновение замер, пораженный своей догадкой, в согнутом положении. Видно, я выглядел весьма комично, потому что все засмеялись.
Через некоторое время все три лодки отчалили от берега. Я стоял по колено в воде и провожал взглядом удаляющееся вниз по течению "чудо природы". Течение переворачивало щуку с живота на спину, и мне казалось, что она живая. "Как хорошо, что мы сбросили ее в воду, а вдруг, действительно, оживет?", - с надеждой подумал я.
В.В.Удалец
